Зaпaдный футбoл дoвoльнo спoкoйнo сущeствoвaл бeз сoвeтскиx футбoлистoв дo 1987. Нo с гoтoвнoстью принимaл иx в свoe лoнo, кoгдa этo рaзрeшилa слабеющая система. Издание These Football Times вспоминает об этой «красной волне»…
Во второй половине 80-х коммунистическая крепость, казавшаяся непоколебимой, вдруг зашаталась и начала осыпаться. В ней появились трещины, сквозь которые стали просачиваться ее отдельные граждане. И одними из первых стали футболисты, раньше не имевшие такого шанса. Ни одного нормального трансфера в западный клуб до 1987 не было совершено. И вот — началось…
Первой ласточкой стал Сергей Шавло из московского «Торпедо», который в июне 1987 перешел в венский «Рапид». Это стало началом процесса, но тогда еще трудно было догадаться о том, что вскоре разразится буря. Тем более, что в ближайшие месяцы за ним никто не последовал. Но менее чем через год состоялось событие, привлекшее гораздо большее внимание. В провинциальный австрийский «Форвертс Штайр» отправился Олег Блохин — один из величайших футболистов в истории советского футбола, второй для СССР после Льва Яшина обладатель «Золотого мяча». Ему было уже 35 лет, никакой выдающейся карьеры он сделать на Западе уже не мог — это понимали все. но символически, его переход выглядел очень сильно. Отпуская своего культового игрока, система как бы включала «зеленый свет» для всех остальных.
И вскоре состоялся переход уже действительно громкий. В «Ювентус» отправился Александр Заваров — лучший футболист СССР сезона 1986. Этот трансфер стал следствием прекрасной игры советской сборной на Евро-1988, где она з-аняла второе место. Тут уже сошлось все — и громкое имя покупателя, и по-настоящему звездный статус покупаемого. Осенью того же года в Испанию, в «Севилью» отправился Ринат Дасаев из «Спатака» — лучший вратарь страны, все еще вполне способный играть на высоком уровне. Эти сделки превратили трещину в пролом — и хлынул настоящий поток…
Больше всех от этого повального бегства пострадало киевское «Динамо». В конце 80-х под руководством Валерия Лобановского это была по-настоящему звездная команда, 11 представителей которой выиграли европейское «серебро» 1988. В промежутке с 1988 по 1991, она потеряла 17 своих игроков, уехавших на Запад. Но, конечно, не только киевляне столкнулись с этим. Чем лучше была команда, тем более многочисленные потери она несла. Скажем, московский «Спартак», дважды ставший чемпионом СССР в конце 80-х, проводил в клубы разных стран почти одновременно Вагиза Хидиятуллина, Сергея Родионова и Игоря Шалимова.
Все это меняло и качественный состав сборной. На Евро-1988 в ней не было ни одного «легионера». На чемпионате мира 1990 западные клубы представляло в ней уже семеро. На Евро-1992 — уже 11. Впрочем, в последнем случае уже не было сборной СССР — развалившуюся страну представляла команда некоего СНГ.
«Пришельцы» из союзного футбола на Западе воспринимались как что-то совершенно экзотическое. Хотя их могли видеть и раньше, в составе сборной или советских клубов в еврокубках, радовым наблюдателям казалось, что сделаны они из какого-то совершенно особенного теста. И действий от них ожидали необычных — сами не понимали, каких именно. К разочарованию одних и злорадству других, как правило, карьеры у гостей из-за Железного Занавеса не складывались. Тот же Заваров, например, в «Ювентусе» не очень прижился, конфликтовал с руководством, а появление Роберто Баджо окончательно сделало его ненужным — и он доигрывал в «Нанси». Не так ярок, как на родине, был и киевский динамовец Алексей Михайличенко — не сумев подтвердить свой звездный статус в «Сампдории», он ушел в шотландский «Рейнджерс», где в конце концов сумел обрести себя. Выступления Игоря Беланова за менхенгладбахскую «Боруссию» немецкие журналисты называли «катастрофой». Более молодого Сергея Юрана в его португальский период британский обозреватель Джонатан Уилсон обидно назвал «олицетворением безвольной иностранной звезды».
В результате, вся «красная волна» породила только один пример стопроцентного успеха — это Андрей Канчельскис, проданный в 1991 донецким «Шахтером в «Манчестер Юнайтед». Он смог вписаться в команду Алекса Фергюссона, его энергичный, яркий, самоотверженный стиль сделал его любимцем публики. Большинство других «пришельцев с Востока» всю свою карьеру на Западе балансировали между успехом и провалом. Типичный пример — Александр Мостовой. Считавшийся в «Спартаке» огромным талантом, авторитетный и непредсказуемый плеймейкер, он в январе 1992 отправился в «Бенфику». Здесь он вышел на поле всего 9 раз, не забил ни одного гола, отправился во Францию, выступал во второразрядных «Кане» и «Страсбуре» — и, наконец, приземлился в «Сельте». Только там ему удалось найти свою игру, во многом- из-за того, что там же выступал его соотечественник Валерий Карпин. Вдвоем они составили великолепную пару, с которой, если оба были в порядке, не мог справиться никакой соперник. Карьеру Мостовой завершал в статусе одного из самых уважаемых «диспетчеров» Примеры.
Поскольку условия жизни в том, что стали называть «бывший Союз», лучше не становились, западный футбол получил возможность черпать оттуда кадры практически в неограниченном количестве. Футболисты из России, Украины, Беларуси, Грузии, Армении, Литвы стали появляться повсеместно и никаких особенных эмоций уже не вызывали. К ним перестали относиться как к диковинкам — тем более, что уровень они, как правило, демонстрировали весьма средний. В итоге, работа по вылавливанию талантов в их среде свелась к обычной рутине: агенты мониторят чемпионаты постсоветских стран и «ведут» молодых футболистов, стараясь как можно раньше переправить их на Запад. Так было в ситуации с Генрихом Мхитаряном или Евгением Коноплянкой — двумя большими талантами современного «бывшего Союза». То, что казалось грандиозным событием 20 лет назад, стало чем-то обыденным. И сейчас уже трудно себе представить, насколько другим был западный футбол, вынужденный смотреть на Железный Занавес, не имея никакого доступа к советской системе.
Обсудить новость можно на страничке terrikon.com в Facebook https://www.facebook.com/terrikon
Рекомендую ознакомится match-bk.by